АТАКА МЕРТВЕЦОВ И «КАСТРЮЛЕГОЛОВЫЕ»
Атака мертвецов. К 100-летию подвига защитников крепости Осовец
Шёл второй год войны. Ситуация на Восточном фронте складывалась не в пользу России. 1 мая 1915 года после газовой атаки у Горлицы немцам удалось прорвать русские позиции, и началось широкомасштабное наступление немецких и австрийских войск. В результате были оставлены Царство Польское, Литва, Галиция, часть Латвии и Белоруссия. Только пленными императорская армия России потеряла 1,5 миллиона человек, а общие потери за 1915 год насчитывали около 3 миллионов убитых, раненых и пленных.
Однако было ли великое отступление 1915 года позорным бегством? Нет.
О том же Горлицком прорыве видный военный историк А. Керсновский пишет следующее: «На рассвете 19 апреля... у Горлицы. Тысяча орудий – до 12-дюймового калибра включительно – затопили огневым морем неглубокие наши окопы на фронте 35 верст, после чего пехотные массы Макензена и эрцгерцога Иосифа Фердинанда ринулись на штурм. Против каждого нашего корпуса было по армии, против каждой нашей бригады – по корпусу, против каждого нашего полка – по дивизии. Ободренный молчанием нашей артиллерии, враг считал все наши силы стёртыми с лица земли. Но из разгромленных окопов поднялись кучки полузасыпанных землею людей – остатки обескровленных, но не сокрушенных полков 42, 31, 61 и 9-й дивизий. Казалось, встали из своих могил цорндорфские фузилёры. Своей железной грудью они спружинили удар и предотвратили катастрофу всей российской вооруженной силы».
Русская армия отступала, потому что испытывала снарядный и ружейный голод. На местах прорывов немцы сосредотачивали до миллиона снарядов.
Без снарядов и патронов, отступая, русские солдаты наносили тяжёлые удары немецким и австрийским войскам, чьи совокупные потери за 1915 год насчитывали около 1, 2 миллиона человек.
В истории отступления 1915 года славной страницей является оборона крепости Осовец. Она находилась всего в 23 километрах от границы с Восточной Пруссией. По словам участника обороны Осовца С. Хмелькова, основной задачей крепости было «преградить противнику ближайший и удобнейший путь на Белосток… заставить противника потерять время или на ведение длительной осады, или на поиски обходных путей». А Белосток – это дорога на Вильно (Вильнюс), Гродно, Минск и Брест, то есть – ворота в Россию. Первые атаки немцев последовали уже в сентябре 1914 года, а с февраля 1915 года начались планомерные штурмы, которые отбивались в течение 190 дней, несмотря на чудовищную немецкую техническую мощь.
Доставили знаменитые «Большие Берты» – осадные орудия 420-милиммитровго калибра, 800-килограммовые снаряды которой проламывали двухметровые стальные и бетонные перекрытия. Воронка от такого взрыва была 5 метров глубиной и 15 в диаметре. Под Осовец привезли четыре «Большие Берты» и 64 других мощных осадных орудия – всего 17 батарей. Самый жуткий обстрел был в начале осады. «Противник 25 февраля открыл огонь по крепости, довёл его 27 и 28 февраля до ураганного и так продолжал громить крепость до 3 марта», – вспоминал С. Хмельков. По его подсчётам, за эту неделю ужасающего обстрела по крепости было выпущено 200–250 тысяч только тяжёлых снарядов. А всего за время осады – до 400 тысяч. «Страшен был вид крепости, вся крепость была окутана дымом, сквозь который то в одном, то в другом месте вырывались огромные огненные языки от взрыва снарядов; столбы земли, воды и целые деревья летели вверх; земля дрожала, и казалось, что ничто не может выдержать такого ураганного огня. Впечатление было таково, что ни один человек не выйдет целым из этого урагана огня и железа».
И однако крепость стояла. Защитников просили продержаться хотя бы 48 часов. Они выстояли 190 дней, подбив при этом две «Берты». Особенно важно было удержать Осовец во время великого наступления, чтобы не дать легионам Макензена захлопнуть русские войска в польском мешке.
Немецкие газовые атаки Первой мировой – предтечи газовых камер. Характерна личность «отца» немецкого химического оружия Фрица Габера. Он любил из безопасного места наблюдать за мучениями отравленных солдат противника. Показательно, что его жена покончила с собой после немецкой газовой атаки у Ипра.
Газовую атаку под Осовцом в августе 1915 года немцы готовили тщательно, терпеливо выжидая нужного ветра. Развернули 30 газовых батарей, несколько тысяч баллонов. И 6 августа в 4 утра на русские позиции потёк темно-зелёный туман смеси хлора с бромом, достигший их за 5–10 минут. Газовая волна 12–15 метров в высоту и шириной 8 км проникла на глубину до 20 км. Противогазов у защитников крепости не было.
«Всё живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть, – вспоминал участник обороны. – Вся зелень в крепости и в ближайшем районе по пути движения газов была уничтожена, листья на деревьях пожелтели, свернулись и опали, трава почернела и легла на землю, лепестки цветов облетели. Все медные предметы на плацдарме крепости – части орудий и снарядов, умывальники, баки и прочее – покрылись толстым зелёным слоем окиси хлора; предметы продовольствия, хранящиеся без герметической укупорки – мясо, масло, сало, овощи, – оказались отравленными и непригодными для употребления».
Германская артиллерия вновь открыла массированный огонь, вслед за огневым валом и газовым облаком на штурм русских передовых позиций двинулись 14 батальонов ландвера – а это не менее 7 тысяч пехотинцев. Их цель была взятие стратегически важной Сосненской позиции. Им обещали, что они никого не встретят, кроме мертвецов.
Вспоминает участник обороны Осовца Алексей Лепёшкин: «У нас не было противогазов, поэтому газы нанесли ужасные увечья и химические ожоги. При дыхании вырывался хрип и кровавая пена из лёгких. Кожа на руках и лицах пузырилась. Тряпки, которыми мы обмотали лица, не помогали. Однако русская артиллерия начала действовать, посылая из зелёного хлорного облака снаряд за снарядом в сторону пруссаков. Тут начальник 2-го отдела обороны Осовца Свечников, сотрясаясь от жуткого кашля, прохрипел: «Други мои, не помирать же нам, как пруссакам-тараканам, от потравы. Покажем им, чтобы помнили вовек!»
И поднялись те, кто пережил страшную газовую атаку, в том числе 13-я рота, потерявшая половину состава. Её возглавил подпоручик Владимир Карпович Котлинский. Один из очевидцев сообщил газете «Русское слово»: «Я не могу описать озлобления и бешенства, с которым шли наши солдаты на отравителей-немцев. Сильный ружейный и пулеметный огонь, густо рвавшаяся шрапнель не могли остановить натиска рассвирепевших солдат. Измученные, отравленные, они бежали с единственной целью – раздавить немцев. Отсталых не было, торопить не приходилось никого. Здесь не было отдельных героев, роты шли как один человек, одушевлённые только одной целью, одной мыслью: погибнуть, но отомстить подлым отравителям».
В дневнике боевых действий 226-го Землянского полка говорится: «Приблизившись к противнику шагов на 400, подпоручик Котлинский во главе со своей ротой бросился в атаку. Штыковым ударом сбил немцев с занятой ими позиции, заставив их в беспорядке бежать… Не останавливаясь, 13-я рота продолжала преследовать бегущего противника, штыками выбила его из занятых им окопов 1-го и 2-го участков Сосненских позиций. Вновь заняли последнюю, вернув обратно захваченные противником наше противоштурмовое орудие и пулемёты. В конце этой лихой атаки подпоручик Котлинский был смертельно ранен и передал командование ротой подпоручику 2-й Осовецкой сапёрной роты Стрежеминскому, который завершил и окончил столь славно начатое подпоручиком Котлинским дело».
Котлинский умер к вечеру того же дня, Высочайшим приказом от 26 сентября 1916 года он был посмертно награждён орденом святого Георгия 4-й степени.
Сосненская позиция была возвращена, и положение было восстановлено. Успех был достигнут дорогой ценой: погибло 660 человек. Но крепость держалась.
К концу августа удержание Осовца потеряло всякий смысл: фронт откатился далеко на восток. Крепость была правильным образом эвакуирована: врагу не оставили не то что орудия – ни единого снаряда, патрона и даже консервной банки не досталось немцам. Орудия по ночам тянули по Гродненскому шоссе по 50 солдат. В ночь на 24 августа русские сапёры подорвали остатки оборонительных сооружений и ушли. И лишь 25 августа немцы рискнули войти в развалины.
Оборона Осовца сравнима с героической защитой Брестской крепости и Севастополя во время Великой Отечественной войны. Потому что в начальный период Первой мировой войны русский солдат шёл в бой с ясным сознанием, за что он идёт, – «За Веру, Царя, и Отечество». И хотя это сознание помутилось в результате тылового мятежа февраля 1917 года, оно, пусть и в несколько изменённом виде, после многих страданий возродилось в страшные и славные годы Великой Отечественной войны.
Диакон Владимир Василик
https://topwar.ru/80188-ataka-mertvecov-k-100-letiyu-podviga-zaschitnikov-kreposti-osovec.html (С сокращениями).
Более подробно о боях за крепость Осовец в Первую мировую можно прочитать в статье «Атака мертвецов»: мифы и реальность» https://warspot.ru/3632-ataka-mertvetsov-mify-i-realnost
История о танке Т-28 сержанта Малько. Кто на самом деле прорывался через Минск летом 1941-го
«3 июля 1941 года наши бойцы на танке Т-28 устроили рейд по оккупированному немцами Минску…», – так начинается одно из повествований.
…Прошло время, эту историю многократно рассказали и пересказали газеты, журналы, потом интернет-издания. Вышла повесть «Огненный танк», которая упоминается повсюду почему-то без имени автора. А потом настали времена, когда открылся доступ к немецким боевым документам и материалам аэрофотосъемки. И они показали… что никакого Т-28 на Комаровской развилке в 40-е годы не стояло.
А стоял там Т-34...
Что же касается прорыва через город, то он действительно был и подтверждается журналом боевых действий 20-й танковой дивизии немцев.
В нём говорится, что 29 июня 1941 года в 17:30 два танка пытались с юга прорваться через Минск. Один дошёл до дивизионного КП, покрошил из пулемёта несколько автомобилей, но был подбит огнём противотанковой артиллерии. Комдив в этом бою получил лёгкое ранение. А отличился лейтенант Швермер из батальона связи, метнувший в танк связку ручных гранат, за что был представлен к Железному кресту 2-й ст.
На некоторых фото, сохранившихся до наших дней, отчётливо видны попадания снарядов в маску пушки, и немецкий лейтенант, похоже, добивал уже обездвиженную машину. Вторая тридцатьчетвёрка сумела пробиться и ушла — это уже из воспоминаний минчан, собранных в разное время. В них полностью повторяется сюжет, красочно описанный в воспоминаниях Малько о последних минутах экипажа.
Бывшая подпольщица Ядвига Савицкая в книге «Бойцы подпольного фронта» сообщает, что на Советской улице (ныне проспект Независимости), где скопилось большое количество немцев, со стороны товарной станции внезапно появились два советских танка. Продвигаясь вперед, к Академии наук, танкисты на ходу вели огонь из пушек и пулемётов, в упор расстреливая гитлеровских солдат.
«Это было так неожиданно, что захватчики не на шутку растерялись. На Комаровке, где сейчас находится Полиграфкомбинат им. Якуба Коласа и завод им. Серго Орджоникидзе, один танк гитлеровцы подбили, другому удалось вырваться из огненного кольца. Из загоревшейся машины выскочили три танкиста. Отстреливаясь, они забежали во двор продовольственного магазина. Двоих танкистов фашисты убили, третьему удалось скрыться», — сообщает Савицкая, добавляя, что утром бойца поймал патруль.
Газета «Комсомольская правда» 28 июня 1974 года опубликовала статью под заголовком «Танк на площади». За основу были взяты эпизоды борьбы Минского подполья, рассказанные автору статьи начальником КБ Рижского судоремонтного завода В. Гамалеевым. В 1941 году он жил с матерью на Комаровке в помещении бывшего детского сада, в котором в то время размещалась амбулатория, но один из них напрямую касается нашего рассказа:
«Фашисты несколько дней в Минске. Неожиданно на улицу Советскую с запада врывается танк с красной звездой на борту. Навстречу понеслись мотоциклы с гитлеровцами. Танк продолжал мчаться, подминая под себя мотоциклы и ведя беспрерывный пулемётный огонь. Он вырвался на площадь, ту самую, где стоит сейчас памятник партизанам, и остановился. То ли заглох мотор, то ли кончилось горючее.
Немцы подтянули противотанковое орудие и ударили по танку прямой наводкой. Машина вспыхнула, в раскрывшемся люке показался объятый пламенем механик-водитель. Раздалась автоматная очередь, и он упал на брусчатку площади. Стрелок-радист, выскочивший вслед за товарищем, видя приближавшихся автоматчиков, застрелился. Командир танка сумел добежать до улочки и скрылся в одном из дворов…»
Ещё один свидетель, бывший партизан отряда Ленинского комсомола 1-й Минской бригады, житель Минска Николай Окружной, в первые дни войны был занят важным делом: вместе с друзьями-подростками бомбил магазины. В один из таких рейдов пацаны забрались на Дом Советов по ул. Советской и увидели три танка.
«В это же время в город по Логойскому тракту входила колонна немцев. И на наших глазах начался бой. Когда первый танк подбили, ещё один танк раза два выстрелил, развернулся и поехал по Советской, потом свернул на Долгобродскую, к Военному кладбищу. И пошёл дальше — по дороге на Красное Урочище. Второй танк тоже несколько раз выстрелил и рванул на Московское шоссе. А первый танк уже загорелся. Горел, но стрелял.
Так он и стоял там, рядом с местом, где потом вешали наших подпольщиков. Долго стоял. Что с ним стало в итоге, не знаю, поскольку зимой 43-го мы с друзьями, стащив у фашистов два пистолета, ушли в партизаны. Помню только, что люки у танка были закрыты, но потом, когда немцы сняли с него башню, внутри оказались останки членов экипажа», — рассказал журналистам Николай Николаевич, добавив, что через неделю нашлась и третья машина, оставленная экипажем.
Таким образом, никто из свидетелей не видел Т-28, уникального дизайна танк, который вряд ли можно перепутать с каким-то другим. Изрешечённая тридцатьчетвёрка же простояла очень долго, и об этом тоже говорит партизан Окружной. Но если попытки установить фамилии членов экипажа Малько продвинулись до целого списка, то кем были эти ребята, совершенно точно сражавшиеся в оккупированном Минске, до сих пор никто не знает.
Безусловно, старший сержант Малько, ставший после войны писателем, заслуживает всех своих наград — на его век хватило подвигов, и своё он отвоевал за троих. Возможно, легендарный Т-28 на самом деле существовал, просто не доехал до города. И вполне приемлемо допустить, что реальная история с экипажами тридцатьчетвёрок была использована для того, чтобы создать выдуманную про других воинов.
По большому счёту это ничего не меняет: люди сражались и умирали, не желая сдаваться и стараясь причинить максимальный урон врагу даже в безнадёжной ситуации.
Но было бы очень правильным не ограничиваться пересказами старой книжки, а вспомнить их всех. И может быть, всё-таки докопаться и установить имена героев, отблагодарив их хотя бы так, без лишних слов. https://ukraina.ru/history/20191126/1025809216.html (С сокращениями)
Кто такие «Кастрюлеголовые»? http://www.bolshoyvopros.ru/questions/1971787-kto-takie-kastrjulegolovye.html
О современных нацистах
Американский Институт Джорджа Вашингтона опубликовал доклад, в котором заявил о том, что главное военное учебное заведение Украины, поддерживаемое Госдепом США, Национальная академии сухопутных войск имени гетмана Петра Сагайдачного (НАСВ) "стала домом" для ультраправой организации Centuria.
"Группа, возглавляемая людьми, имеющими связи с международным активным ультраправым движением "Азов", привлекла множество членов, в том числе нынешних и бывших курсантов НАСВ, которые сейчас служат в Вооружённых силах Украины. На фотографиях явные члены сообщества отдают нацистское приветствие и делают в сети экстремистские заявления", -- говорится в резюме доклада.
В Киеве установят мемориал украинскому нацисту
Мэр Киева Виталий Кличко при поддержке посольства ФРГ на Украине и центра Холокоста намерен установить в Киеве памятный знак в честь нацистского коллаборанта Владимира Багазия, служившего при нацистах бургомистром украинской столицы. Об этом рассказал глава Украинского еврейского комитета Эдуард Долинский на своей странице в Facebook.
Он отмечает, что, согласно свидетельствам очевидцев, Багазий был причастен минимум к трем массовым расстрелам советских граждан в Бабьем Яру. Что интересно, установка ему памятного знака приурочена к 80-летию этой трагедии.
Долинский приводит цитату из протокола допроса полицая Василия Покотило, состоявшего в личной охране Багазия:
«После перевода меня работать в личную охрану Багазия, я вместе с ним стал ездить на расстрелы. Таких поездок было три.
Первый раз было расстреляно 100 человек, куда входили евреи, военнопленные и партизаны. Расстрел производился в "Бабьем Яру", стреляли немцы из пулемета. Закапывали трупы, привезенные специально для этой цели, военнопленные.
Второй раз я присутствовал с Багазием при расстреле более 200 человек советских граждан. Этот расстрел представлял ужасную картину. Когда расстреливали мужчин, то женщины и дети стояли в стороне и наблюдая происходящее, падали без чувств.
Когда подошла очередь расстреливать женщин, то у них стали отнимать детей, но они не отдавали. Тогда немец силой вырывал ребёнка, расстреливал его, а затем стрелял в мать.
Женщины дико кричали, молили о пощаде. После расстрела немец ходил по рву и достреливал из автомата, упавших раненными и от испуга.
Третий раз я присутствовал с Багазия на расстреле группы более 300 человек, среди которых были женщины, дети и мужчины. Женщины и дети были еврейской национальности. Расстреливали их так же как и предыдущую группу.
Я на этих трёх расстрелах личного участия не принимал, а будучи в личной охране Багазия, вместе с ним наблюдал всю картину происходящего».
Охота на палачей
В созданной нацистами на территории Брянской области так называемой Локотской республике Антонина Макарова, более известная под кличкой Тонька-пулемётчица, была палачом — расстреливала партизан и их родственников. Жертв отправляли к ней по 27 человек. Бывали дни, когда она исполняла смертные приговоры по три раза. После расстрелов снимала с трупов понравившуюся ей одежду. Партизаны объявили на неё охоту. Но поймать Тоньку-пулеметчицу не удавалось.
После войны её след потерялся. Розыском занималась специальная группа сотрудников КГБ — органы госбезопасности начали искать коллаборационистку сразу после того, как Локоть освободили от немцев. Проверяли пленных и раненых, выдвигались версии, что её убили или же вывезли за рубеж немцы.
А Антонина Макарова тем временем вышла замуж за сержанта Виктора Гинзбурга, взяла его фамилию и спокойно жила в белорусском Лепеле. Работала контролёром на местной швейной фабрике, пользовалась всеми льготами ветерана войны.
Однако в 1976-м один из жителей Брянска опознал в случайном прохожем бывшего начальника Локотской тюрьмы Николая Иванина. Изменника задержали. На допросах он вспомнил, что Антонина Макарова до войны жила в Москве. Оперативники проверили всех москвичек с этой фамилией, однако никто не подходил под описание. Следователь КГБ Петр Головачев обратил внимание на анкету одного жителя столицы, заполненную для выезда за границу.
В документе москвич по фамилии Макаров указал, что в Белоруссии у него проживает родная сестра. Оперативники установили негласное наблюдение за подозреваемой. Показали её нескольким бывшим заключённым Локотской тюрьмы, и те опознали в ней Тоньку-пулемётчицу. Когда все сомнения отпали, Макарову задержали. На допросах Тонька-пулемётчица признавалась, что её никогда не мучили угрызения совести. Она воспринимала казни как издержки военного времени, не чувствовала вины и до последнего была уверена, что отделается коротким сроком тюремного заключения. Одиннадцатого августа 1979-го её расстреляли.
https://ria.ru/20190811/1557216270.html (Выдержка из заметки)
-----------
Уважаемые читатели, новые материалы на сайте мы стараемся размещать, примерно, раз в месяц. Сообщайте друзьям своим, оставляйте ссылки на наше независимое издание в социальных сетях, на других интернет-сайтах. Вместе мы -- сила!
Новые музыкальные ролики, не вошедшие в раздел «Музыкальная шкатулка», вы можете отыскать на канале Youtube.com – «Дунайская волна»
https://www.youtube.com/channel/UCvVnq57yoAzFACIA1X3a-2g/videos?shelf_id=0&view=0&sort=dd
2021 год